"Бабушка, видишь, я мою в передней пол.
У меня беспорядок, но в общем довольно чисто.
Глажу белье, постелив одеяльце на стол,
И дети мои читают Оливер-Твиста.

Бабушка, видишь, я разбиваю яйцо,
Не перегрев сковородку, совсем как надо.
В мире, где Хаос дышит сивухой в лицо,
Я надуваю пузырь тишины и уклада.

Бабушка, видишь, я отгоняю безумье и страх,
Я потери несу, отступаю к самому краю:
Рис еще промываю в семи водах,
А вот гречку уже почти не перебираю.

Бабушка, видишь, я в карауле стою
Над молоком, и мерцает непрочная сфера…
Вот отобьемся — приду наконец на могилу твою,
Как к неизвестному воину, бабушка Вера!" ( Марина Бородицкая)

Просто чудесные стихи, на мой взгляд

В каком-то смысле так оно и  есть. Как говаривал бургомистр из "Тот самый Мюнхаузен" : "..не скажу, что это подвиг, но что-то героическое в этом есть!"

Вот еще стихотворение Марины Бородицкой, о первой любви. Очень нравится мне

Заземлите меня, заземлите, я больше не буду!
Ну смеялась над физикой — так не со зла ж, не назло!
Я не верила, что электричество водится всюду,
Чуть притронулась — и затрещало, и всю затрясло.

Кареглазый учитель, явись из глубин лаборантской,
Что-нибудь отключи, расконтачь, эту дрожь пресеки!
Никогда я поступок свой не повторю хулиганский:
Не дотронусь до юной твоей долгопалой руки.

Заземлите меня! Если надо — землей закидайте:
Я читала, ударенных громом так можно спасти!
Ну хотя бы учебник, учебник по физике дайте —
Там уж, верно, укажут, куда мне заряд свой нести...

Отредактировано Кошка (2008-08-13 15:16:49)

Про кота
Я хочу, чтоб меня взяли на руки и качали
теплыми и уверенными руками.
Когда меня еще не было, в самом начале,
так и было.
Время неслось прыжками,
швырялось плюшками и жареными пирожками,
мама замуж четырежды выходила,
и всё удачно. Первый муж её был хорошим,
много смеялся, презирал сомненья любого рода,
любовался мамой, носил рубашки в горошек
и погиб на войне, не помню какого года.
От него осталась пачка коричневых фотографий,
он успел построить домик с перилами из металла,
отделать ванную комнату белым кафелем
и зачать меня. Я его уже не застала.

Мама очень страдала, носила траур,
пела печальные песни, курила "Ноблесс",
рассыпала окурки (я ими потом играла)
и при всех говорила, что умереть - не доблесть,
а доблесть - жить, потому что это опасней.
Второй её муж работал в библиотеке.
Он мог часами со мной говорить о счастье,
и о том, что родиться нужно было в десятом веке
в Японии. Он понимал в проблемах,
раскраивал шелк, стачал мне десяток платьев,
научил меня, что лемма - это обратная теорема,
а потом ушел, в дверях некрасиво пятясь
от мамы, в который раз потерявшей терпение.
Мама была темпераментна, как торнадо.
Второй её муж устал от температуры кипения
и ушел туда, где прохладно.

Я хочу, чтоб меня взяли на руки и качели
звонко скрипели, и были бы с милю ростом.
Мама ждала себе принца, а дни недели
летели. В третий раз я была подростком
с плохим характером. И принца не возлюбила.
Ни рук его с крупными пальцами, ни сигарет.
Я его чашки с кошками вечно била
и на любой вопрос отвечала "нет,
спасибо, не надо". Он был высоким и сильным.
Позвал меня как-то в кино на двенадцать двадцать,
и там я услышала, как он смеется на фильме
для школьного возраста. И согласилась остаться
(а хотела сбежать из дома и стать пиратом).
Мы жили дружно, мама варила обеды,
и я приставала к ней "мама, роди мне брата!",
а она отмахивалась - мало мне вас, дармоедов.

С третьим мужем она прожила недолго,
потому что влюбилась в четвертого. Как в романах.
А он оказался бездельником высшего сорта
и в поисках денег рылся в моих карманах.
Потом напился, потом отказался бриться,
потом сказал как-то маме "да наплевать мне"
и она его выгнала. После чего жениться
он сумел еще дважды. А мама сказала "хватит".
Никаких больше свадеб, никаких доказательств
любви и верности. Никаких неразрывных оков.
И завела себе просто любовника, без обязательств.
А он рассказал мне, что у него есть кот.

Этот кот невидим, не прыгает, не бушует,
он не ловит мышей и не понимает слов,
но он все-таки есть, хотя и не существует,
и в душе от него тепло. И вокруг тепло.
Я спросила "а можно мне тоже такого?",
а он ответил - второго такого нет.
Но если хочешь, мы можем владеть им оба.
И я согласилась. И кот перешел ко мне,
хотя и частично. Мы не мешали друг другу,
мамин любовник, я и невидимый кот.
Мы просто жили, как у костра, по кругу
передавая фляжку с одним глотком.
и он не кончался. Но мама уже устала.
И про любовника мне говорила "тоска".
Они перестали встречаться, потом расстались,
и я не знала, где мне его искать.
А кот остался. Мамин любовник с нами
пока еще жил, говорил, что коты не теряются.
И это правда. Я это точно знаю.
А если кот остается - какая разница,
остаются ли люди. Призрачны их печали,
но вечны кошки. Печалям не выжить столько.
Я хочу, чтоб меня взяли на руки и качали.
Долго-долго.

http://neivid.livejournal.com/?skip=20

Не до смерти ли, нет,
Мы ее не найдем, не находим.
От рожденья на свет
Ежедневно куда-то уходим,
Словно кто-то вдали
В новостройках прекрасно играет.
Разбегаемся все. Только смерть нас одна собирает.

Значит, нету разлук.
Существует громадная встреча.
Значит, кто-то нас вдруг
В темноте обнимает за плечи,
И полны темноты,
И полны темноты и покоя,
Мы все вместе стоим над холодной блестящей рекою.

Иосиф Бродский

Мгновенна нашей жизни повесть,
     такой короткий промежуток,
     шажок, и мы уже не те...
     Но совесть, совесть, совесть, совесть
     в любом отрезке наших суток,
     хотя она и предрассудок,
     должна храниться в чистоте.

     За это, что ни говорите,
     чтоб все сложилось справедливо,
     как суждено, от А до Я,
     платите, милые, платите
     без громких слов и без надрыва,
     по воле страстного порыва,
     ни слез, ни сердца не тая.

Булат Окуджава

Когда в твоей квартире телефон молчит как рыба,
Когда соседка рыжая никак не хочет в гости,
У одинокого мужчины перспективный выбор -
Хошь пропадай от скуки, хошь зеленей от злости.

Когда в твоем дому в любом углу по паутине,
Когда ты пьешь один из двух граненых не Мартини,
У одинокого мужчины раньше было имя,
Но он его не слышит в бытовой тиши могильной.

Врагу не пожелаешь, что может быть хуже,
Диагноз твоей жизни - никому не нужен.
Врагу не пожелаешь, что может быть хуже,
Диагноз твоей жизни - никому, никому, никому не нужен...

Когда ты ищешь свет - рука находит выключатель,
Когда ты хочешь петь, но понимаешь, что простужен,
Когда ты спишь один в большой запущенной кровати -
Зови, брат, санитаров, кому ты на х... нужен.

С утра в твоей башке две мысли бегают по кругу,
Играя в прятки, салочки, как в сумасшедшем доме.
Одна твердит: "Дурак, звони единственному другу".
Другая: "Положи трубу - твой друг тебя не помнит".

Врагу не пожелаешь, что может быть хуже,
Диагноз твоей жизни - никому не нужен.
Врагу не пожелаешь, что может быть хуже,
Диагноз твоей жизни - никому, никому, никому не нужен...

Ivan, оно очень человеческое. Спасибо, что заценил. Это песня Галанина, как-то в настроение попала, послепраздничное